Облик города кардинально меняют большие, смелые проекты: строительство новых районов, снос старых, расширение открытого пространства или, наоборот, загромождение оного.
Так, центр Тирасполя навсегда изменил свой лик благодаря площади Суворова (изначально – Конституции). А раньше здесь был каменный мост, а под ним протекал ручей. Наверное, у жителей того, старого Тирасполя случился бы культурный шок при виде современной архитектуры: многоэтажных домов в микрорайонах, принципиально иной геометрии центральной части…
Однако нередко меняют облик города и какие-то мелочи, сущие пустяки. Так, от старожилов и краеведов мы знаем, что до революции на улицах Тирасполя нередко можно было видеть скорлупу водяного ореха. Уверяю вас: никакие попытки обнаружить сегодня нечто подобное не только на улицах, но и в прибрежной зоне, на Днестре, вблизи города успеха не принесут. Тогда как ещё в годы оккупации мальчишки собирали чилим, плоды рогульника плавающего, что помогало пережить трудные, голодные годы.
Но облик города может измениться в силу возможности по-новому на него взглянуть. Таково, согласно своему названию, колесо обозрения. Поднимаешься и вдруг видишь не просто зеленую улочку, всю испещренную ажурными тенями, а целую, буквально «необозримую» панораму. Взгляд сразу захватывает и промышленные объекты, расположенные на большом удалении, и жилые дома, и зеленый массив…
А представьте, как бы изменилось восприятие Тирасполя, скажем, если бы в нем был хоть один подземный переход или хоть один курсирующий по городу трамвай. Вот что должны были почувствовать тираспольчане в 60-е, когда пустили первый троллейбус. Что до подземного перехода, таковой у нас есть. Правда, недействующий, в микрорайоне Октябрьском.
Даже названия магазинов могут сказываться на восприятии среды. К примеру, в советское время было много молдавских названий (на кириллице): «Алиментара», «Пыне», «Фрукте ши легуме». Потом, в постперестроечные, появились англоязычные.
Сказанное выше было, пожалуй, несколько затянувшейся прелюдией к очередному изменению облика столицы. Речь о новом фонтане у кинотеатра «Тирасполь». О его строительстве и технологических особенностях, равно как и красоте, писалось немало. Мы же сосредоточимся именно на изменившемся под воздействием фонтана восприятии Тирасполя.
Ранее вид центральной части во многом определяли мемориальные сооружения. Вот и взгляд туриста первым делом фиксирует… Что? Памятник Суворову, памятник Ленину перед зданием Верховного Совета («Мы не боремся с памятниками» – хочется применительно к Ленину вспомнить слова И.Смирнова), Мемориал Славы, мост через Днестр… Добавим две часовни, расположенные также вблизи площади, вид на собор Рождества Христова, бюсты Екатерины II, Франца де Волана, заслуженных приднестровцев… Получается, что сердце города – это, во-многом, именно мемориальные объекты, сооружения государственной, патриотической и культовой направленности… Значение их неоспоримо! Однако есть, должны быть, ещё и зоны, связанные с организацией досуга горожан и гостей города, создающие неформальную атмосферу, лишенную тех или иных идеологических оттенков.
Проще говоря, в любом населенном пункте должны быть комфортные зоны, где можно удобно посидеть в тени, погулять с детьми, насладиться видом, выпить кофе, почитать, послушать музыку… И это тоже часть облика, причем связанная с наиболее жизнеутверждающими характеристиками, по сути, именно то, за что боролись советские воины-освободители и наши предшественники в годы социалистического строительства. Да, они хотели, чтобы мы жили под мирным небом, чтобы звучал детский смех, чтобы пели птицы… Потому что всё это и украла у них война («Здесь птицы не поют, деревья не растут…»).
Новый, безусловно, не сопоставимый с прежним, фонтан в сквере у кинотеатра и стал таким магнитом, собирающим вокруг себя ликующую детвору, фокусирующим в себе радость, как призма. Принципиальное, я бы даже сказал – «мировоззренческое» достоинство нового: в нем можно купаться. В жаркие дни фонтан буквально кишит ребятней. А раньше как-то и в голову не приходило, что так можно. И не только нам. В том же Кишиневе ни разу не доводилось видеть детей в фонтане парка Пушкина (ныне – Штефана чел Маре). Да, безусловно, фонтаны бывают разные. И очень хорошо, что наш такой. Так, в самой посещаемой части столицы ещё и появился бесплатный бассейн под открытым небом.
И облик города сразу изменился. Не знаю, согласитесь вы со мной или нет, но, по крайней мере, так я чувствую: появилось, что ли, больше неформального, непринужденного… Согласитесь, велика разница между гранитным многометровым Лениным (подчеркиваю: я не сужу сейчас тех, кто его устанавливал) и фонтаном, в котором плещутся дети. К слову, старый, «бедненький» фонтан перед кинотеатром, как и Ленин, появился в восьмидесятые. Но насколько непропорционально расставлены акценты! Идеология явно на первом месте. И что? Чем всё закончилось? Помогло это Ильичу, равно как и всей Стране Советов? В 90-е те, кто буквально вчера стояли у партийного руля, брезгливо отказывались от идеологии. Может быть, мало было искренности, мало жизни?..
А жизнь – вот она. Сидишь себе у фонтана, и тянет, знаете ли, пофилософствовать. Мысль бьет упругой струей.
Нет, разумеется, я это не к тому, что нужно выбирать между досугом и идеологией, фонтаном и памятником. Как старый замполит, сам всё прекрасно понимаю. Просто качество жизни, создание благоустроенной среды – это ведь тоже часть идеологии. На таких простых примерах, как фонтан, предельно отчетливо видны жизнеутверждающий настрой, солнечная, южная стать нашей земли, миролюбие жителей.
Земля, край, люди – это ведь не какая-то концепция, идея, не только прошлое, но и настоящее, причем – многомерное, полнозвучное…
Михаил Фернет, г.Тирасполь.
