Это было смелое решение: поставить спектакль по такому сложному материалу. Немецкий писатель Генрих Белль вообще автор непростой, склонный к глубоким размышлениям в своих романах, к поиску ответов на вопросы целой жизни. И вот перед приднестровской театральной публикой спектакль по мотивам одного из таких романов – «Глазами клоуна». Кстати, премьера подготовлена как раз ко дню рождения театра им. Н.С. Аронецкой и к Международному дню театра.
Итак, зал. Сцена. Спектакль в самом разгаре. Лаконичность сценографии и декораций оправдана. Слева – жизнь главного героя сейчас, справа – жизнь в воспоминаниях о том времени, когда от него еще не ушла возлюбленная. А между, в самом центре сцены – переплетение прошлого и настоящего. Музыкальное оформление спектакля тоже подобрано грамотно – оно либо усиливает эмоции, переживаемые героями, либо становится ненавязчивым фоном. Любопытно то, что музыкальное сопровождение «живое». Прямо на сцене расположено фортепиано, за которым разместился известный многим приднестровцам пианист Семен Лавриненко. Актеры спектакля то и дело привлекают его к происходящему, обращаясь к пианисту: «Скажи, Сема… Играй, Семен!». Этот прием весьма гармонично вписывается в действо, настолько, что хочется открыть книгу, перечитать роман – вдруг в нем, и правда, был некий пианист Семен…
На сцене – комната. Действие разворачивается в ней. Сама же комната находится в Германии 60-х годов ХХ века. Перед нами молодой человек, 27-летний немецкий клоун Ганс Шнир. Он переживает сложный период. От него ушла любимая Мари, так как молодой человек не смог вовремя оформить брак с ней. Она, будучи католичкой, посещала кружок, и члены этого сообщества были настроены против их связи с Гансом. Они же внушили девушке, что она должна по-настоящему выйти замуж, за другого. Что в конце концов и произошло. А наш герой, выбрав в свое время профессию клоуна и будучи на верху славы, теперь опустился почти на самое дно – окунувшись в тоску по возлюбленной и разрушающее его уныние от потери родной сестры Генриетты, начал пить. Алкоголь становится единственной его поддержкой. Да, пожалуй, еще редкие телефонные звонки от самых разных людей. Впрочем, никто из этих людей не беспокоится о нем по-настоящему, никому он по-настоящему не нужен. Ни матери, ни отцу, ни брату, ни другим родственникам, ни его агенту… Ганс Шнир одинок настолько, насколько вообще может быть одинок человек.
В роли Ганса зрители увидели Дмитрия Джуринского. Актер появляется на сцене первым и существует потом на ней в течение двух часов, на протяжении которых и повествуется история его жизни. Он вплетает в свое повествование событие за событием, краску за краской, нерв за нервом. И если в самом начале зрители наблюдают за всеми его перипетиями и размышлениями как сторонние наблюдатели, то к середине спектакля становятся уже участниками сопереживающими. Переживающими. Ты понимаешь это, когда ловишь себя на желании поделиться с главным героем своим жизненным опытом, дать правильный совет, убедить, что жизнь не заканчивается. Потому что родители его (Ирина Серикова в роли матери и Дмитрий Ахмадиев в роли отца) совершенно этого не делают. Не принимают в жизни своего сына должного участия, хоть сколько-нибудь сердечного участия. Потому что отец, будучи угольным магнатом, заведуя концерном, движим только корыстными желаниями и сосредоточен на богатстве, власти, самолюбовании, наконец. А мать живет своей чопорной, «правильной» жизнью, в которой есть комитет по объединению рас, есть железный характер и холодный нрав, но нет ни места, ни времени для проявления любви и заботы о своих детях. У отца – любовница, у матери – комитет. Один их сын стал священником. Старшая дочь отправлена матерью служить на фронт и не вернулась оттуда. Отец мог бы остановить дочь, но, по его словам, «почему-то не остановил». Этому «почему-то» есть объяснение. Название ему «безразличие» и «зацикленность на себе».
И лишь наш герой Ганс Шнир всей душой переживает утрату: «После смерти моей сестры Генриетты родители как родители перестали для меня существовать. Уже семнадцать лет, как Генриетта умерла. Ей было шестнадцать, когда кончилась война. Прелестная девочка, белокурая, лучшая теннисистка от Бонна до Ремагена. Тогда объявили, что молодые девушки должны пойти в войска ПВО, и в феврале 1945 года Генриетта подала заявление. Все произошло так быстро, без задержки, что я ничего не понял… Когда пришло известие о смерти Генриетты, у нас дома как раз накрывали на стол, и Генриеттина салфетка в желтом салфеточном кольце еще лежала на шкафу, и тут мы все посмотрели на эту салфетку, на ней были следы мармелада и маленькое бурое пятнышко – не то от супа, не то от соуса. Впервые в жизни я почувствовал, какой ужас таят в себе вещи, оставшиеся после человека, который ушел или умер. Но мама сделала решительную попытку и начала есть, наверное, это должно было означать: жизнь продолжается или что-то в этом духе, но я точно знал, что это не так, не жизнь продолжается, а смерть». Он скучает по сестре, вспоминает, как в детстве они были дружны. Как вместе, живя в богатом доме и в богатой семье, мечтали о самой простой еде, о картошке, которой не бывало на их обеденном столе. Потому что родители дрожали над каждой маркой, потому что даже корочка хлеба была на счету в их доме. Так, среди прочих удачных режиссерских находок стала одна, показывающая характер отца семейства. Когда он, проходя мимо сына, просящего милостыню на улице, не положил в его шляпу ни монетки. Хотя совсем недавно в разговоре обещал ему 200 марок ежемесячно.
Главный герой – клоун, который, как он сам о себе говорит, собирает мгновения. Большинство из этих мгновений – печальны. Другие – унылы. Третьи – трагичны. И лишь некоторые из них кажутся смешными Гансу. Но и они высмеиваются им по- злому. И после остается осадок. Горечи. А когда в жизни молодого человека вновь появляется отец, которого он не видел уже несколько лет, то вместе с этим у него, как и у зрителей, появляется надежда, что отец поможет. Что, наконец, в жизни клоуна наступит светлая полоса. Но… она не наступает. Дмитрий Ахмадиев в роли отца Ганса харизматичен. Его герой мгновениями даже душевен, трогателен, ироничен, остроумен. Тем больше разочарование от того момента, когда понимаешь: отец просто игрок, и беседа с сыном – его очередная игра. Очередная возможность потешить свое самолюбие, дать совет свысока, поговорить о себе. О том, что он настоящий мужчина, а настоящие мужчины умеют смиряться. И вот он смирился с тем, что один из его сыновей ушел в священники, другой стал клоуном. И даже с болью от утраты дочери он смог смириться. И Гансу советует сделать так же. Дмитрий Ахмадиев в роли отца Ганса убедителен. Да, именно убедителен. Ему веришь. Считываешь характер его героя, сущность его. Актер импровизирует. Но настолько «незаметно», что ты не вполне уверен: задумка это или случайность.
В спектакле занято 12 актеров. Их персонажи – люди разных типажей, с разными недостатками. Именно эти недостатки и обличают авторы: писатель и режиссер. Чтобы каждый из нас, взглянув на них со стороны, нашел похожее в себе и начал работу над этим, над собой. Актеры в спектакле играют сильно, достойно. И яркая Ирина Олейник, и совсем еще юная и такая обворожительная Анастасия Герасимова… И свободно чувствующий себя на сцене Александр Бондаренко. Инсценировка романа принадлежит главному режиссеру театра Дмитрию Ахмадиеву, который нарисовал образы всех 12 героев ясно, местами выпукло, при этом аккуратно, без того, что некоторые называют «переигрыванием». Он представил перед нами одного за другим 12 персонажей, тонко очертив характер каждого, всякий раз добавляя новые и новые вводные. И так постепенно в головах зрителей собирается пазл из характеров, поступков и словно невзначай оброненных фраз.
И только выйдя из зала, зрители смогут ощутить послевкусие от спектакля, от умело рассказанной непростой истории одного молодого клоуна. Клоуна, чьими глазами мы увидели не только его жизнь, но и жизни многих немцев в то послевоенное время… Жизнь Германии, переживающей драму причастности к побежденному, но еще не забытому фашизму… Жизнь со всеми ее перегибами, со всеми ее трагедиями. И одновременно с верой в лучшее будущее. Не зря, не напрасно само произведение, как и спектакль, оставляет открытой дверь. Оставляют возможность нам с вами домыслить самим – что же будет дальше в жизни клоуна Ганса Шнира.
…Да, сам материал для постановки спектакля непрост. Потому, пожалуй, было бы правильнее сначала прочесть роман, а потом уже отправляться в театр. Или же, придя на него без предварительного прочтения произведения, довериться «рассказчику». Довериться режиссеру и актерам. Усесться в кресло и слушать. Не требовать от себя понимания всего происходящего сразу, а уж тем более наперед. Не требовать от себя выводов. Понимание придет постепенно. Но это того стоит. Ведь размышления о жизни и ее смысле никогда не бывают напрасными.
Варвара Кика.
Фото Виктора Громова.