Говорят (и правильно), что живущие во времена крутых исторических переломов люди не всегда сознают подлинный масштаб совершающихся на их глазах событий. «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые», – изрек когда-то русский поэт Фёдор Тютчев. Утверждение, конечно, слишком отдает романтизмом, тем более что сам Тютчев жил во времена относительно спокойные, мирные. Известные своим философическим прагматизмом китайцы придумали другое изречение: «Чтоб ты жил в эпоху перемен!». Причем для них оно звучит как самое худшее из пожеланий. В таком столкновении диаметрально противоположных взглядов вряд ли может родиться приемлемая для всех истина. Разве что «для утешения» приведем цитату из еще одного поэта, современного, хотя и достигшего уже преклонных лет: «Времена не выбирают, в них живут и умирают» (Александр Кушнер). Но рубрика «Этажи» – она ведь больше о молодости, о той самой поре, когда жизнь в человеке бьет ключом, когда в голове и сердце непроизвольно рождается «планов громадье» и, разумеется, любовь. Самое притягательное, головокружительное, самое сильное и яркое чувство, доступное человеку.
О молодости, любви и поэзии
Электронная любовь –
лекарство от тоски?
Как чувство, базирующееся на глубоком природном инстинкте, любовь ни при каких обстоятельствах не подлежит отмене. Другое дело, что в разные эпохи и в разных социальных условиях любовь тоже меняется, подвергаясь влиянию культуры – в самом широком смысле слова. Не говоря уже о различии человеческих темпераментов, личных особенностей и многом другом. Как же относится к любви молодежь третьего тысячелетия? Во многом так же, как относились их мамы и папы, бабушки и дедушки. А в чем-то заметно иначе. Психологи утверждают, что у молодого поколения сейчас можно выделить две противоположные черты: прагматизм и инфантилизм. Иными словами, с одной стороны – суровая, жесткая действительность «прижимает», заставляет больше «шевелиться», нагружать себя работой, учебой, думать о завтрашнем дне, который может принести неожиданные и далеко не приятные сюрпризы. С другой стороны, от всей этой сложности некоторые приходят в такую растерянность, что единственным выходом из положения может показаться бегство. А куда проще всего бежать современному человеку? Разумеется, в виртуальную реальность, в иллюзорный мир электронных гаджетов. Туда, где от личности требуется меньше ответственности и усилий. Нередко и «любовь» перемещается туда. Там, в лабиринтах соцсетей, она зарождается, развивается и заканчивается. Хотя, разумеется, возможны различные «промежуточные варианты». Однако в любом случае такие отношения вряд ли способны привести к хэппи-энду (который вообще на поверку является абстракцией, фальшивым венцом пошлой киношной мелодрамы, за которым в реальности приходят будни и новые проблемы).
К счастью, большинство современных молодых юношей и девушек все-таки не отказываются от любви в реальности. Хотя воспетая старинными поэтами первая любовь – это чаще всего влюбленность. Масса эмоций, большие надежды, жажда счастья в подавляющем большинстве случаев разбиваются о личную незрелость и нехватку жизненного опыта у влюбленных. Популярный ныне психолог Михаил Лабковский вообще полагает, что человек способен прийти к подлинной любви только ближе к сорока годам. Когда жизнь уже не представляется ни в розовом, ни в черном свете, а видится более реально – как многоцветная палитра со множеством оттенков и полутонов. Когда понимаешь, что жизнь вовсе не так длинна, какой кажется в 18 лет. И главное, что ради по-настоящему любимого человека стоит пожертвовать собственным эгоизмом, диктаторскими амбициями. В целом соглашаясь с мнением психолога, мы все-таки отметим, что примеры счастливых, гармоничных любовных и семейных отношений, к счастью, встречаются и в более раннем возрасте. Так что не обязательно ждать, когда тебе стукнет 40. Тем паче, что возраст еще не гарантирует формирования зрелой личности. Некоторые индивидуумы умудряются и в старости психологически оставаться безответственными подростками.
Стихи стучатся в мир
И все-таки в центре внимания нашей рубрики – молодость. Она, по определению, склонна к любви, которая рождает в человеке эмоциональный подъем, а иногда и потребность излить свои чувства в стихах. Увы, именно несчастная любовь, разбитое сердце особенно часто превращаются в щедрый источник поэтических излияний.Редакция нашей газеты тоже получает стихотворения молодых приднестровских авторов. Нетрудно догадаться, что большинство их посвящены любви, причем без хэппи-энда
Бывает, нападает грусть…
И тихо так к душе крадется…
И песен больше не поется,
А в голове лишь: «Ну и пусть».
Тоскует человек о чуде
И о бунтарстве вечных чувств,
Когда ты гордый раб искусств
И свою душу даришь людям.
Бессмертна грустная тоска
И мимолетное влечение,
Для ищущего, как спасение,
И нерв трясется у виска…
Даниил Земляков,
студент ПГУ.
Не секрет также, что очень немногие из «грешивших» стихами в юности становятся впоследствии поэтами. Тем более в нынешние времена, явно не самые благоприятные для поэзии. Фраза «Поэт в России больше, чем поэт» давно утратила популярность. Современный поэт равен сам себе, точнее – масштабу своего художественного дарования. Его (или ее) не будут осаждать толпы поклонников или поклонниц только благодаря стихам, как бывало когда-то, в более романтичные эпохи. И все-таки некоторые молодые люди продолжают писать, иногда даже очень талантливо.
Потому что мы друг другу были – весь мир
История русской литературы, по выражению Высоцкого, богата «фатальными датами и цифрами». Иногда кажется, что время больших трагических поэтов прошло. Но нет, и в наши дни встречаются яркие феномены, подобные сгорающим на лету метеорам. Один из последних примеров – Александра Чернышева, больше известная под литературным псевдонимом Лола Льдова. Родившаяся в 1990 году поэтесса трагически погибла 8 марта 2019 года, выпав из окна московской многоэтажки. Обстоятельства этой трагедии довольно туманны. После гибели Лолы остались ее муж и грудной ребенок, а еще несколько сотен стихотворений, в основном любовной тематики. Разорванных, неровных, дисгармоничных, прекрасных особенной трагической красотой. Очень современных. Быть может, даже гениальных.
– Да что пожелать тебе, если ты зло сама.
Желаю тебе непокоя в любых домах.
Желаю тебе остаться самой собой –
в кого б ни вошла ты – выйдет системный сбой.
Желаю тебе неуюта –
Он за тобой.
Чего пожелать любимейшему врагу?
Очень хотелось счастья, но не могу.
Нет, я не слаб, не верен, не болен, не..
Мягкой посадки и ада твоей весне.
Ласки ладоней, лопатки на простыне….
Все, что есть ты, – относится не ко мне.
Ты так берегла любовниц моих и жен –
Пусть, что согреет, впоследствии и сожжет.
Что ни желаю, выходит – даю тепла.
Отогрел, отпустил на улицу – ожила.
Потрошил, как куклу, осталась живей живых.
Написала письмо с приветом – прочел, затих.
Ты учила лжи, ты сама оказалась ложь,
Ты мне даришь слова – я не верю, что ты придешь.
Я же выше твоих любовей на жизнь. НА ЖИЗНЬ.
– Берегу подаренные браслеты мне и ножи.
Берегу твой голос, походку, твой шепот, взгляд.
Потому и молчу про счастье и про «назад».
Потому твоя нежность – дуло, смотри в висок,
Потому твои чувства – ярость, кивок, бросок…
Этот хищник никак не хочет быть приручен,
Потому он дорог и потому спасен.
Потому-то и он есть всё,
Потому, что мы друг другу были – весь мир.
Обещали не покалечить, но сохранить.
… Предавали так, будто свидимся через час.
И не свиделись никогда.
Это ты сейчас
Там, внутри, между всей этой чертовой толкотни:
«Сохрани меня, сохрани меня, сохрани».
Потому и не греет ром, и не греет чай.
Потому невесомо чужое «ну не скучай!».
Потому не имеет смысла ложиться в три –
ты приснишься,
Ведь ты приходишь – себе не ври,
И целуешь в макушку, и пахнешь… как только ты.
Потому я считаю сгоревшими те мосты,
Что вели от меня. Что меня не к тебе вели.
Семицветик в ладошке – по-моему быть вели:
Чтобы мы не «могли сберечь бы», а сберегли.
Потому что мы друг другу были – весь мир.
До сих пор меня так никто и не сохранил.
Если бы мы жили в Серебряном веке…
Вот что рассказала о ней писательница Лидия Раевская: «Лет десять тому назад я открыла для себя поэтессу Лолу Льдову. Только мне и в голову не могло прийти, что все эти талантливые стихи, которые я еще с 2008 года сохраняла у себя, написала маленькая 17-летняя девочка. В 2012 году мы с ней познакомились, встретились, и я долго не могла поверить в то, что вот эта 22-летняя красотка – та самая Лола Льдова. Я знаю, как выглядят бабы-поэтессы. Особенно те, от чьих стихов мороз по коже. Совершенно не так. Лола тогда порвала мне все шаблоны. Я привела ее к нам на Литпром: скрывать ее талант и красоту от людей было бы верхом эгоизма. И она здесь легко и сразу прижилась – что для Литпрома если не нонсенс, то большая редкость: новенькая поэтесса сразу вписалась на жесткий контркультурный ресурс, минуя все те прописки, без которых здесь практически ни одну новую авторшу не пропускали. Слишком красивая. И слишком талантливая».
А вот мнение журналистки Маргариты Симоньян: «Понадобилось умереть, чтобы завелась страница в Википедии. И не в Википедии, конечно, дело, а в ценности личности для ротозявой публики, отражением кругозора которой и является Википедия. Поэту нельзя без публики. Даже затворница Эмили Дикинсон, позволявшая врачам осматривать себя только через полуоткрытую дверь, чтобы не нарушать свое отшельничество, все же парочку опубликовала. Поэту нужно, чтобы о нем знали. А кто знал Лолу Льдову? Не бывшая жена футболиста, не татлеровская брюнетка в платье нового модельера, не этот самый модельер, не светская скандалистка, не дочка какого-нибудь государственного бизнесмена, не подруга какого-нибудь бизнесового государственника. Просто большой русский поэт. Кому это, в самом деле, интересно? Вот что выпала с 11-го этажа – интересно. Теперь-то все почитают».
Действительно, может показаться, что у нее имелись все данные для того, чтобы быть счастливой. Однако большинство поэтов рождаются не для счастья в его обыденном понимании. «Если мир расколот, трещина пройдет через сердце поэта». Наверное, в этих словах Гейне ключ к трагической судьбе Лолы Льдовой. Приведем напоследок еще один пост, опубликованный Маргаритой Симоньян в своем тelegram-канале: «Если бы мы жили в Серебряном веке, Лолу Льдову почитали бы наравне с дореквиемной Ахматовой. В чем-то они даже похожи – с поправкой на современность слога, рифмы и синтаксиса. В Серебряном веке она, наверное, тоже бы, как Ахматова, требовала называть себя поэтом, а не поэтессой. Но в той современности, чей рваный синтаксис так легко и умело стреножила Лола, у нее даже нет страницы в русскоязычной Википедии. Подумаешь – какая-то поэтесса. Не какая-то. И не поэтесса. Тем более – не поэтка. Давайте оплачем утрату большого поэта, которую понесла и так не жирующая современная русская литература, хотя бы здесь».
Валерий КАШИРИН.
