Имеет смысл оговориться: речь идет не о фотографиях самого мэтра, а о выставке работ его учеников, замечательных, увлеченных ребят, посещавших фотошколу, где преподавал Михаил Иосифович. А еще стоит предупредить: написанное, скорее, представляет из себя критическую статью, нежели информацию об открытии коллективной выставки в Тираспольском Дворце культуры, посмотреть которую могут все желающие.
Заслуги Михаила Блонштейна на ниве теории и практики фотоискусства не вызывают сомнений. Михаилу Иосифовичу удалось невозможное: ученикам он передал не только свое понимание фотографии, но и свою увлеченность.
Принципиально важно, что мастер, впитавший школу советской фотографии, с гордостью называвший себя учеником теоретика светописи Александра Лапина, сохранил традицию. Точнее – свое понимание традиции (интерес к репортажу, стремление к повествовательности, психологизм…). Уточнение, на наш взгляд, весьма существенное: внутри советской школы существовали самые разные, весьма отличные друг от друга подходы, целые направления. Достаточно назвать литовскую фотографию, представленную плеядой замечательных мастеров, или же фотографов-пикториалистов, таких как С. Иванов-Аллилуев, А. Ерин, Г. Колосов, представителей авангардной фотографии А. Родченко, Б. Игнатовича, пейзажиста Г. Лукьянову (горячо любимую автором этих строк), фотожурналиста В. Семина…
Иными словами, сколь бы ни были верны представления Михаила Иосифовича о фотографии, – это именно его взгляды, его прочтение. Свой путь в фотоискусстве Блонштейн прошел от и до; с определенными уклонами в сторону коммерческой фотографии, со взлетами и падениями (однажды я сказал М.И., что являюсь поклонником его восьмидесятых. «Ты не поверишь, я тоже», – ответил он мне).
Работы мастера приняты на постоянное хранение в Приднестровский художественный музей. Блонштейн – вершина. Причем документальное, историческое значение созданных им работ с годами будет только возрастать.
То, что ученики помнят и любят Михаила Иосифовича, – пример, достойный подражания. То, что воплощают в своих творениях кредо наставника, – замечательно, опять-таки, как дань памяти, как традиция. В этом смысле название экспозиции «Глазами и душой» полностью соответствует содержанию. С поправкой: глазами и душой Михаила Блонштейна. В качестве исходного (для учеников) пункта путешествия вполне достаточно возможности «приобщиться к наследию предшествующих поколений». Но требуется еще раскрыть собственный потенциал!
Как представляется, каждый наставник (если, конечно, речь не идет о ремесленнике) должен мечтать о том, чтобы ученик обрел собственный голос. Говорил ли об этом Михаил Иосифович своим ученикам? Если нет, то, может быть, опасался слишком поспешного самоутверждения, в ущерб знаниям, условной «правильности». Или же был уверен, что дети, придет час, сами до всего дойдут?.. Дойдут путем персональных выставок, острых, болезненных споров с «единомышленниками», пересмотра собственных взглядов, потерь и открытий.
Всё это нужно! Знание должно быть лично выстраданным, глубоко осмысленным, пропущенным сквозь призму биографии, отлитым в новую форму.
Жду с нетерпением персональных выставок Светланы Фокшы, Аллы Антоновой, Олеси Михалицыной, Валентина Чемякина, Эдуарда Газула, Анны Семенюк, Ирины Федоровой, Виктора Гоголя… Жду выставок спорных, «не ровных», которые – о, ужас! – имеют шанс не понравиться кому-то из наших знатоков, но которые при этом всё-таки выражали бы неповторимое, индивидуальное авторское восприятие того, что мы несколько самонадеянно именуем «объективной действительностью».
Николай Феч.
Фото Виктора Гоголя.
