Люди, которые учат и учатся здесь, особенные. Они «производят» невероятные вещи, настоящие произведения искусства. Объекты, которые делают пространство другим, чем было прежде, – глубоким, наполненным, одухотворенным, если хотите. И уже такое пространство передает свою энергетику находящимся в нем. Эта энергетика подталкивает нас к высоким поступкам, к высоким мыслям, побуждает делать доброе, талантливое, смелое, настоящее. Впрочем, чаще всего эти люди скромно указывают на заслуги высших сил, божественных, не свои. Рассказывают, что кто-то словно вел их, вдохновляя на идею, творя их руками. Особенно, когда руки эти пишут икону…
В эти дни именно иконописью и занимаются педагоги и студенты Бендерского высшего художественного колледжа им. В.И. Постойкина. Думаю, каждый человек, даже не верующий, хоть раз в своей жизни бывал в церкви. Видел иконы, роспись на стенах храма. Ощущал на себе особенную энергетику этого места. Где не хочется думать о мирском, где мысли становятся возвышеннее, где даже говоришь в полголоса, чтобы не разрушить волшебной атмосферы. О которой немало знают мастера монументальной церковно-исторической живописи. Знают куда больше, чем простые посетители храмов. Потому что через краски и кисти прикасаются к будущим иконам, к ликам святых, чудотворцев. И в процессе написания – с самого начала, с замешивания красок, до самого конца, когда икона готова занять свое место в храме, – ощущают, по их словам, благодать.
В мастерской церковно-исторической живописи собрались студенты третьего курса институтской группы. Те будущие художники, кто решил сделать своей специальностью именно это направление. Как рассказала художник и преподаватель Ольга Горбаченко, набор на эту специальность в колледже происходит один раз в шесть лет. Она и предложила посвятить меня во все тонкости написания икон. В этот день мне посчастливилось застать процесс изготовления краски для иконописи. Оказалось, начинается все с куриного яйца. Вернее, с желтка, который нужно очень аккуратно отделить не только от белка, но и от пленки, в которой он хранится. Настолько аккуратно, чтобы ни капли белка не попало. А если попадет, то краски будут капризничать, пузыриться, плохо ложиться и плохо полимеризоваться. Бывает, испортишь яиц пять, и на шестом только получится «добыть» желток в чистом виде. Процесс этот трудоемкий, требующий, как от истинного самурая, максимальной сосредоточенности. Исключающий любую суету.
Узнаю у Ольги Юрьевны, как ребята понимают, что хотят посвятить свою жизнь иконописи. «Знаете, одна живописная специализация от другой не очень отличается по своему духу, – улыбается педагог. – Например, по окончании церковно-исторической живописи студенты наши вполне могут заниматься и станковой. Они смогут и храм расписать, и монументальное панно сделать. Самое главное – решиться быть художником всю жизнь. Как правило, художник свое предназначение чувствует и по-другому просто не может. Скорее всего, в другой профессии такие люди не были бы счастливы. Если бы я занималась другим делом, я была бы не я. И так каждый из нас». Но для чего же художники-универсалы учатся писать икону? Чтобы ощутить ту духовность, которую несет это древнерусское искусство, которое, в свою очередь, пошло от византийского. «Когда касаешься духовной составляющей, это в принципе влияет на все твое творчество, формирует мировоззрение, вкус, – рассказывает Ольга Юрьевна, и я вижу, как лицо ее начинает светиться. – И цвет, и пластика линий, и образы – все говорит о том духе, который несет иконопись как явление. Мы с ребятами изучаем технологии написания иконы, которые из Руси пришли еще в XII-XV веках. Это яичная темпера. Сначала делают яичную эмульсию, для чего желток разбавляют с водой, куда добавляют ледяную кислоту. Потом на данной яичной эмульсии тщательно пальцами затирают краски, чтобы не было никаких комочков. После начинают готовить доску, клеят паволоку, наносят 10-12 и больше слоев левкаса с паузами между слоями для его высыхания».
Замешав краски, студенты приступили к этапу, который называется роскрышь. Это раскрытие иконы, когда заливаются крупные локальные пятна. Вот перед четырьмя студентами группы лежат по доске на каждого и репродукция иконы из Благовещенского собора Московского Кремля в качестве образца, а также готовая работа студентки прошлого выпуска. «Ребята пишут именно эту икону, потому что она одна из сложных, и в процессе студенты встретятся со многими вопросами, изучив которые, в дальнейшем им будет проще, – объясняет Ольга Горбаченко. – Здесь сложные для изображения власы, крылья, одежды, руки, лики. Много элементов. Важно выполнить работу со вкусом. По канонам русской иконописи, большее внимание обращают не на внешнюю красивость, а в первую очередь на духовную составляющую». Беседуя с Ольгой Юрьевной, наблюдаю за тем, как студенты старательно делают мазок за мазком, отстраняются от работы, оценивают результат и продолжают писать.
Спрашиваю у художника, автора немалого количества персональных выставок, Ольги Горбаченко, правда ли, что, когда пишешь икону, ощущаешь что-то особенное. «Работа над иконой – это определенная часть жизни, совсем другая, не такая, как вся остальная наша суетная жизнь, – соглашается Ольга Юрьевна. – Этот процесс требует отречения от житейских мыслей и от буйства чувств. Тут нужны внутренняя сосредоточенность, успокоение». Тем временем студенты-иконописцы продолжают работать, педагог направляет, советует. Мне кажется, что краска в их руках очень похожа на акварель. Наставник студентов подтверждает, что это так, она тоже легкая, прозрачная, воздушная. Однако техника нанесения здесь совсем иная. Потому что краска для икон не растекается, как акварель, взаимодействует с предыдущими слоями. По программе иконописи выделено два часа в неделю, но на деле выходит намного больше. Интересуюсь, готовы ли студенты были к такой кропотливости в работе. Слыша нашу беседу, они смеются и отрицательно кивают головами, но при этом продолжают трудиться. Педагог улыбается, хвалит их, говорит, что ребята целеустремленные.
Самой Ольге Юрьевне приходилось не раз писать иконы, которые теперь служат людям. Такие находятся в двух храмах Украины и в храме Александра Невского в Бендерской крепости. Нужно ли быть верующим, чтобы писать иконы? Ольга считает, что, конечно, нужно. По ее мнению, вообще правильнее, когда иконы создают монахи, те, кто находится в совсем другой атмосфере, кто не сталкивается, как мирские люди, каждый день с бушующей жизнью. Мирским художникам, возвращаясь в мастерскую иконописи, снова и снова приходится настраиваться на нужный лад, оставив суету за дверью. Всякий раз, принимаясь за написание иконы, Ольга Горбаченко получала благословение батюшки. Потому что, когда занимаешься богоугодным делом, против ополчаются темные силы. Чтобы все испытания претерпеть, и нужно благословение, так объяснил Ольге старец. Моя собеседница признается, что время на написание иконы всегда требуется разное, и зависит это вовсе не от ее размера. «Вроде бы немало уже написала икон, но до сих пор могут возникнуть сложности в работе, с которыми до этого не встречалась. И, казалось бы, делаю все так же. Тот же левкас, та же позолота, темпера, а все совсем по-другому каждый раз. Бывает, краска не ложится или нижний слой начинает всплывать над верхним. А когда пишешь лики, случается, полмиллиметра лишние, и уже не тот взгляд, не тот образ. Лик же должен быть благоговейным, и чтобы все получилось, художник проделывает большую внутреннюю работу. Никогда нельзя сказать, что ты уже все познал в иконописи. Давно заметила, что икона, словно живой организм…».
Татьяна Астахова-Синхани.
Фото Виктора Громова.
