Мы пришли в гости к Владимиру Головашову и сразу окунулись в атмосферу уюта. Здесь чувствуешь себя легко. И беседа складывается как-то сама собой, непосредственно. Владимир Иванович – человек, которого в Тирасполе знают многие. Он жизнелюбивый и активный, увлекается танцами, занимаясь сразу в двух столичных танцевальных клубах. Любит посещать театр, симфонические концерты во Дворце Республики, а на вечерах встреч с товарищами сам декламирует стихи. Этот творческий человек – в прошлом военный. Подполковник, ветеран Вооружённых сил СССР и ПМР, бывший командир танкового батальона и старший преподаватель на курсах подготовки офицеров. «Афганец». А ещё бывший узник концлагеря, ребёнок войны.
Начал свою жизнь он узником в Германии. Это был 1944 год. Его родителей угнали на работы в немецкий Баден-Баден, там и родился мальчик Володя. Отец его был разнорабочим. Уже через три недели после рождения Вовы маму заставили выйти на фабрику, где она трудилась швеей. Позже она расскажет ему такой случай: началась бомбёжка, все побежали в бомбоубежище. А она рванула в барак, где её малыш лежал в колыбели. Но женщины её не пустили: «Погибнешь и ты, и сына не спасёшь». Через минут 15 бомбёжка закончилась, мама прибежала и увидела: окно разбито, осколки стекла в кроватке, где мальчик продолжал спать, не обращая внимания на случившееся.
Когда узников освободили, мама везла годовалого сына из Германии к себе на Родину, на Украину, уже будучи беременной вторым ребёнком. Ехали долгих две недели в вагонах с углём, ночью спали, а утром не могли отмыть глаза. «И вот мы добрались до Волыни, что на границе с Польшей, – рассказывает Владимир Иванович. – Отца советские власти забрали в фильтрационные лагеря. Проверяли, не сотрудничал ли он с немцами. Не сотрудничал. Наоборот, с товарищами вредили фашистам чем могли. Через три месяца отпустили, и папа уехал к себе на Урал, в Курганскую область. Позже он нам рассказывал, как собрались его родные и говорят: «У тебя семья, ты не знаешь, что с ними, езжай, выясняй». Скинулись на дорогу. И вот я, трёхлетний пацан, сижу на деревянной кровати, а в комнату заходит мужик, такой старый, заросший. Эта картина так и осталось в памяти. Мама увидела его и заплакала: «Ваня…». Вот так папа вернулся к нам.
Помню, мне было шесть лет, а всем друзьям по семь, и они идут в школу. Я тоже очень хотел. И вот бабушка Варвара Сильвестровна говорит: «Я тебе помогу», – с улыбкой вспоминает наш собеседник. – Сшила она из полотна торбу, взяла меня за руку и привела в школу: «Пани учителка, он хороший мальчик и будет тихо сидеть». За первый класс я получил грамоту, на ней портреты овальные – Ленина и Сталина. Это был 52-й год».
Потом наш герой был призван на службу в армию. Отслужил, окончил курсы офицеров, получил звание лейтенанта. А когда были события в Чехословакии, его снова призвали. Пять лет Владимир отслужил там командиром танкового взвода. Вспоминает такой случай: «Однажды мы ехали на полигон, и из-за тумана я проскочил поворот, сбились с дороги. Заехали в какой-то двор. А там большое красивое здание, всё в огнях. Оказалось, ресторан. Зашёл в зал, и вдруг подходят ко мне чехословацкие ребята и говорят: «Сейчас мы вам дорогу покажем». Выходим с ними в коридор, там на стене висит карта. «Вон сюда!» – и парень ткнул пальцем на Москву. А их человек пять-шесть, у меня во дворе пять машин с боеприпасами, топливом. Думаю, чем всё закончится? Подходит тогда ко мне чех постарше и говорит на ломаном русском языке: «Командир, не бойся, они тебя не тронут, пошумят, но не тронут. Я тебя проведу». Мы вышли во двор, чех сел за руль своей машины, ехал впереди и вывез нас на воинскую посадку».
В Чехословакии Владимир Головашов женился. Дана работала на швейной фабрике, а по вечерам приходила с подругой в клуб на танцы. «Я однажды её подругу провожал после танцев, но быстро понял, что это не мой человек, – признаётся Владимир Иванович. – И Дану заприметил. Мы стали встречаться. Тогда была популярна алжирская народная песня «Возвращайся», там были такие слова: «Мимо счастья так легко пройти». Точно про меня, я чуть не прошёл мимо своего счастья. Мы прожили счастливые 50 лет, но 7 лет назад моя любимая жена ушла от болезни. Люди говорили, что мы похожи, как брат с сестрой. У нас два сына, три внучки, и уже даже правнук есть».
Из Чехословакии нашего героя перевели на Камчатку, где он прослужил три года. Потом Владимира направили в Афганистан. Два года там были непростыми. Вокруг многие болели тифом, лихорадкой, желтухой. Дважды подрывался на танке. «Но танк есть танк, – объясняет Владимир Иванович. – Я был в люке командира, и меня не зацепило. А ещё знал, что многие ребята гибнут, когда открывают люк, чтобы стрелять из зенитного пулемёта. Снайпер только этого и ждёт. Всё на ладони. И я запретил своим ребятам трогать этот пулемёт. В танке есть другой, мощный, спаренный с пушкой. Так и уберёг их от смерти».
Дальше была служба в ПМР. Здесь он преподавал тактику ведения боя солдатам на курсах офицеров. Обладая большим военным опытом, к теории добавлял истории, основанные на реальных примерах, случаи из своей боевой жизни. За отличную работу был награждён командирскими часами, которые и сегодня хранит. Позже его избрали председателем общества бывших узников фашизма.
Когда беседа подошла к концу, хозяин дома предложил прочесть нам своё любимое стихотворение «Баллада о пианисте»: «Играй, пианист! Отплывает барак – ковчег твоей музыки Ноев, но, криком крича, проступает сквозь фрак невидимый лагерный номер…». «Однажды я выступил на сцене с этим стихотворением и, дочитав, повернулся спиной к залу, на моём фраке был этот номер лагерный, – Владимир Иванович показывает лоскут ткани с цифрами. – Это лагерный номер моей мамы Анны Семёновны. Зал плакал».
Татьяна Астахова-Синхани.
Фото Виктора Громова.
