За свою почти сорокалетнюю журналистскую деятельность я взяла сотни интервью, подготовила тысячи материалов о разных людях, но этот материал дался мне тяжелее всех, когда-то мною написанных. Потому что он о нём, о МОЁМ КОВАЛЕ. Потому что это ещё одна возможность вот так, прилюдно, на «весь мир» сказать ему, как я его люблю, ценю, уважаю. Как помню и тоскую. Вот так – в настоящем времени, ибо время не лечит, ибо (не мной придумано) человек жив, пока о нём помнят. А его помнят не только я, наши дети, внуки, многочисленные родственники и друзья, но и его коллеги по журналистскому цеху, его ученики. Эта память – памятник ему как человеку и журналисту. Памятник Владимиру Петровичу Ковалю. И этот мой последний материал о нём – тоже кирпичик в тот памятник.
Оглядываясь на его журналистскую деятельность, можно сказать, что ему повезло с профессией. Как, впрочем, и ей с ним. Знаете, как бывает: ты мечтаешь о том, что станешь кем-то, будешь заниматься таким-то видом деятельности, грызть гранит науки и даже диплом получишь, а потом, бац, и ты понимаешь, что ошибся с выбором, что не твоё это – хоть плачь. У Коваля, к счастью, с журналистикой случилась взаимная любовь. Он до конца своих дней не разочаровался в ней, она не разочаровалась в нём.
О том, что станет журналистом, он с какой-то несвойственной даже советской ребятне твёрдостью решил ещё в классе пятом. И как правильно воспитанный и целеустремлённый мальчик шаг за шагом шёл к своей мечте. Очень рано стал печататься не только в районной газете (тогда Суворовский район МССР, сейчас – Штефан-Водский РМ), но и «замахивался» на республиканские, союзные газеты. Его, мальчика из провинции, охотно публиковали известная всем пионерам Советского Союза «Пионерская правда», республиканская «Молодёжь Молдавии». Поэтому вполне закономерен его выбор учебного заведения – факультет журналистики Кишинёвского госуниверситета. После его окончания в 1989 году по распределению был направлен в Бендеры, в городскую газету «Победа». Его зазывали в родную суворовскую районку, обещая жильё и прочие блага, но он выбрал Бендеры и, как декабрист, поехал за мной, распределённой двумя годами ранее в этот же город и в эту же газету. Надеюсь, я не испортила ему ссылку. Я и сегодня помню первый месяц его работы на посту ответственного секретаря. Почему именно этот месяц? Потому что этот месяц он жил в кабинете ответсекретаря. Когда Коваль, «напомаженный», выбритый и в галстуке, явился в свой первый рабочий день в редакцию представляться, работавший на тот момент ответсекретарь довольно потёр руки и сказал: «В силу нехватки кадров я не был в отпуске три года. Я ушёл, работай, разбирайся». И в тот же день ушёл… А чтоб вы понимали, в советских газетах ответсекретарь – второй человек в редакции, на нём держится практически всё. Компьютеров не было, процесс вёрстки газеты занимал длительное время, тексты сначала набирала редакционная машинистка, потом типографская линотипистка (были такие машины линотипы), потом монтажёр по строчкам, абзацам клеила, формировала газету. Это не сейчас, когда компьютер: где нужно – ужал материал, где нужно – расширил, где нужно – снял, какой нужно – поместил, где нужно – фотографию влепил. И в типографию поступает уже готовый макет газеты. Тогда нужно было «висеть над душой» монтажёра и контролировать весь процесс производства газеты. И Коваль, вчерашний «зелёный» студент, разбирался, днюя и ночуя на работе. И уже я, как декабристка, носила ему по утрам завтраки, обеды, ужины и свежие рубашки. Тот месяц, пожалуй, был самым сложным, но в то же время самым эффективным. Знаете ли, месячная ситуация «фэйсом об тейбл» учит профессиональным навыкам гораздо быстрее, чем пятилетняя университетская теория.
А потом грянул век компьютеризации. Ну как грянул – так потихоньку стал внедряться в наш регион. С его приходом перспективы обещались грандиозные, но реализовывать их было некому: специалистов было мало, если не сказать, что не было совсем. Тогдашний директор бендерской типографии перспективы оценил и, как он говорил, «толковых пацанов» разглядел. Среди них и Коваля. И опять работа до первых петухов в отделе компьютерной вёрстки типографии «Полиграфист», освоение «чуда техники», каковыми тогда были первые компьютеры, методом «научного тыка». Обучать-то было некому. Но и с этой задачей справились. Когда образовалась республика, Владимир Коваль был в числе разработчиков наших, приднестровских, документов строгой отчётности, денежных знаков, коими мы пользуемся до сих пор. Ну а уж об обычной типографской продукции и говорить не буду – им придуманы и свёрстаны тысячи книг, журналов, брошюр, школьных товаров…
Полученные в типографии компьютерные знания позволили ему наладить работу типографии и редакционно-издательского комплекса министерства обороны ПМР для выпуска соответствующей литературы, а также военной газеты «За Приднестровье».
К слову, «налаживать» выпуск газет ему приходилось ещё не раз. Когда в 1994 году было принято решение о создании республиканских газет «Приднестровье», «Гомiн», «Адевэрул нистрян», встал вопрос с кадрами, особенно в молдавской редакции. Как «вышли» на Коваля, профессионального журналиста, компьютерщика, первоклассного (без ложной скромности) верстальщика, ещё и владеющего литературным молдавским языком, с какой неохотой его отпускали из военной газеты, рассказывать не буду (отдельный материал можно написать), но факт остаётся фактом. В 1997 году начался «молдавский» период в его журналистской биографии. С 1997-го по 2010-й Владимир Коваль трудился заместителем главного редактора, параллельно отвечая за вёрстку газеты в должности ответственного секретаря. А потом ещё три года – с июня 2010-го по июнь 2013-го – возглавлял газету как главный редактор. Он пронзительно чувствовал необходимость сохранения молдавского языка, культуры и традиций народа, поэтому и редакционную политику газеты выстраивал исходя из понимания этой необходимости. Мне кажется, что он как человек глубоко образованный и аналитически думающий предвидел, что очень скоро, к сожалению, исконно молдавский язык станет гоним и презираем в Молдове, исчезнет из молдавской Конституции и будет сохранён лишь в Приднестровье. «Адевэрул нистрян» рассказывала не только о людях, живущих в нашей стране, но и просвещала, исторически образовывала, раскрывала таланты подписчиков, вдохновляла и помогала. И сегодня газета, возглавляемая его ученицей Людмилой Солтан, продолжает заложенные первыми редакторами традиции.
Параллельно с редакторством молдавской газеты Владимир Коваль возглавлял созданное ГУ «Приднестровская газета», в состав которого входили все печатные государственные СМИ. Я всегда поражалась, как ему хватает сил и «зарядки» тащить этот информационный паровоз с его проблемами, жизнеобеспечением, ремонтами, кадрами, финансами, бесконечными бумагами, планами, стратегиями, а он лишь сетовал, что неизбежная при его должности бюрократия оставляет мало места для журналистики.
Новый творческий виток в его журналистской биографии случился в июне 2013 года, когда он возглавил главную республиканскую газету «Приднестровье». Возможно, я субъективна, но он пришёл и принёс с собой в газету новое дыхание, новые идеи, новую концепцию издания и даже его новое «лицо». Не скрою, он (с его-то опытом) переживал при назначении, я переживала вместе с ним, потом друг друга ободряли и, смеясь, говорили: «Не первая газета, которую «тащим», выдюжим и здесь». Сколько помню его, он всегда совершенствовался. Это называлось «не отстать от жизни» – читал, писал, отслеживал последние тенденции «верстальной моды», посещал профессиональные семинары и курсы повышения квалификации, бесконечно внедрял какие-то техническо-компьютерные «штучки-дрючки», чем ввергал меня, «чайника и лузера», в благоговейный трепет. Но я как главный редактор другой газеты («Профсоюзные вести», может кто помнит) с 25-летним стажем и, соответственно, имеющая опыт работы в творческом коллективе, могу сказать, что главная заслуга Коваля как руководителя газеты в том, что ему удалось создать в редакции ту жизненно важную для каждого СМИ атмосферу творческого полёта и уверенности каждого журналиста в своей творческой неповторимости. Он хвалил. Часто и много. И всех – корректоров, верстальщиков, бухгалтеров, журналистов. Он давал им такой необходимый для творчества и вдохновения простор. А потом с горящими глазами, весь в восхищении рассказывал мне: «Ох, какой материал написал Коля Феч, как талантлив, ах, как хорош молодой Андрюша Павленко, как вырос мальчик, ах, как талантлива Татьяна Астахова-Синхани…». Он любил свой коллектив, своих журналистов, он их опекал и защищал. Он брал их ошибки, если таковые случались (а у кого их нет, только у того, кто не работает), на себя, полагая, что главный редактор за всё в ответе, а «ребят нечего дёргать по пустякам». Владимир Петрович был членом союза журналистов ПМР, долгие годы являлся заместителем председателя этой организации, ему было присвоено звание заслуженного работника СМИ ПМР, он награждён орденами и медалями ПМР.
Владимир был редким руководителем, сегодня таких, увы, мало. Он вообще был человеком из разряда «штучных». Знай, ты – лучший! Муж. Отец. Сын. Журналист. Друг. Человек.
Людмила КОВАЛЬ.
Фото из архива редакции.
