В том, что телевидение обладает действительно чудодейственной силой, я убедился самолично на заре своей журналистской деятельности. Тогда я пробовал свои силы на ТВ ПМР – нынешнем Первом Приднестровском телеканале. Довелось как-то освещать одно «заседалово», как принято было у телевизионного люда тогда называть малоинтересные совещания да собрания.
Пока мы с телеоператором расчехляли наши причиндалы, к нам подошли двое мужчин. «Ребята, а не могли бы вы отснять нас вдвоём с приятелем?» – обратился один из подошедших. «Хотите попасть в историю?» – спросил я. «Ну да», – сказал второй. «Хорошо, отснимем, а будете телегеничны в кадре, то и в сюжет попадёте», – заметил мой напарник. «Не вопрос. Но снимите нас сейчас, до начала собрания», – попросил инициатор беседы. Мы были оба молоды, а следовательно, и отзывчивы к людским просьбам. Недолго размышляя, коллега поставил камеру на штатив, поиграл немного с кольцами у объектива (фотолюбители эпохи пленочных аппаратов знают, о чем я говорю) и предложил новоявленным знакомым принять позу вникающих трибунным словам людей. «Думаю, вышло неплохо. Делали вид, что внимательно слушают. Можешь вставлять в сюжет», – отрапортовал компаньон. Найти людей, не спящих без зазрения совести, а впитывающих каждое слово докладчиков, тогда была большая удача на подобных мероприятиях. Сегодня, когда, даже переходя проезжую часть, люд усиленно роется в своих мобильниках, наверное, и вовсе она «не светит». Поэтому предложение попозировать было как нельзя кстати. Они попали в эфир. Но долгое время мне не давало покоя то обстоятельство, что оба «героя» быстренько направились к выходу сразу же после начала мероприятия. «Кажется, Виталя, таким образом и создаются алиби преступниками», – обратил внимание телеоператора на две фигуры, кошачьей поступью удаляющиеся из зала. «Не парься. Наоборот вставь их в сюжет. А если дело дойдёт до чего-то серьезного, то и я пойду свидетелем», – был ответ.
Версия о создании себе алиби все же оказалась верна. Криминалом, слава Богу, тут не пахло. Месяца через два я снова встретился с этой парочкой. Узнали и они меня. После взаимных приветствий я не удержался от вопроса: «Зачем вам это нужно было тогда?». «Молод ты. Можешь и не понять. Когда ты на полнейшем контроле у своей жены, то ценишь каждую минуту свободного времени. Хочется хоть иногда «тяпнуть» с друзьями… Мы тогда зашли в одно заведение и пропустили по одной, другой, третьей. А на ворчание жён могли заявить: «Включи телевизор и посмотри программу «День». И ещё… Спасибо тебе, что показал нас», – сказал один из моих неожиданных знакомцев. «Повторим?» – тут же откликнулся его побратим. Из чувства мужской солидарности мы (тогда со мной был уже другой оператор) согласились…
Вторично с попыткой использования ТВ в своих личных целях я столкнулся в том же году. Работа корреспондента редакции информационно-политических программ государственного телеканала разнообразна. Пришлось как-то мне принимать звонки от телезрителей с вопросами одному из министров. Запомнился такой. Был задан вопрос, на который и я, работая достаточное время в данной сфере, мог бы дать исчерпывающий ответ. Но телефонная трубка категорически сказала: «Я и сам это все знаю. Но мне надо, чтобы в эфире это сказал бы министр». «А зачем?» – спросил я. «Понимаете ли, я поспорил с другом. Куча сборников законодательства для него не аргумент. Нужно мнение человека, кто бы лучше, чем кто-либо, разбирался в этом. А «круче» министра есть кто-то?» – сказали на том конце провода. Сдерживая смех, я зафиксировал этот «плёвый» вопрос. К моему удивлению, на него в телеэфире прозвучал квалифицированный, обстоятельный ответ. После этого я окончательно уверовал в силу средств массовой информации…
Александр Никитин.
