Над родной землей и звезды светят ярче, чем где бы то ни было. Звездные имена: Румянцев, Потемкин, Суворов, Витгенштейн… имеют самое непосредственное отношение к Приднестровью. Не потому ли мы столь неравнодушно и, я бы сказал, ревностно к ним относимся.
К примеру, разве можно допустить, чтобы где-нибудь в мире был памятник Суворову лучше, чем наш? А как вам на вкус мысль, что Румянцев родился вовсе не на берегу Днестра, не в Строенцах?.. Нет, решительно этого не может быть! Мы даже ещё не углубились в архивы, в труды историков, но всё равно твердо знаем: Румянцев – наш, местный. Просто мы, приднестровцы, так чувствуем. Попробуйте-ка переубедить!
С большим энтузиазмом знатоками и любителями отечественной истории (автор причисляет себя ко вторым) было воспринято известие о запуске проекта «Румянцев-300». В Приднестровском госуниверситете прошел круглый стол, приуроченный к 295-летию полководца, участники которого поделились планами на ближайшие пять лет. Свои силы в изучении и популяризации заслуг главнокомандующего русской армией, крупного государственного деятеля объединили представители научного сообщества, государственной службы управления документацией и архивами, госслужбы по культуре и историческому наследию, сотрудники музеев, активисты общественных организаций.
Личность Румянцева исследователями рассматривается в контексте воссоединения Приднестровья с Россией во второй половине XVIII века. На этом историческом процессе заострила внимание доцент кафедры института госуправления, права и социально-гуманитарных наук ПГУ Ирина Благодатских. По её словам, мощное продвижение России в Северном Причерноморье во время цивилизационного столкновения с Османской империей определило судьбу нашего региона на несколько веков вперед. Результатом стало формирование многонациональной приднестровской общности, наличие которой, в свою очередь, предопределило создание приднестровской государственности.
Заслуги Румянцева в деле освобождения края трудно переоценить. Именно с ним связаны блистательные победы, приведшие к поэтапному расширению Новороссии.
Эксперт института Русского зарубежья Игорь Иваненко подробно рассказал о том, как происходили судьбоносные политические изменения в Юго-Восточной Европе. Так, Кучук-Кайнарджийский мирный договор, заключённый Румянцевым в 1774 году по поручению Екатерины II, привёл к тому, что российская граница вплотную приблизилась к Приднестровью и стала проходить по реке Южный Буг. На Днепре и Южном Буге стали строиться российские города (Херсон и Николаев), другие населенные пункты.
Сейчас трудно даже представить, насколько сильно военные успехи П.А. Румянцева изменили облик значительной части Приднестровья, некогда – Дикого поля, зону кочевий татар, ногайцев. Игорь Иваненко приводит следующие факты: «Кагульская победа Румянцева в 1770 году, изгнание османских войск за Дунай существенно повлияли на настроения ногайцев из Едисанской и Буджакской орд. К началу русско-турецкой войны 1768-1774 годов именно ногайцы контролировали степную часть Буго-Днестровского междуречья и Буджак (южную часть Пруто-Днестровья). Едисанские и буджакские татары находились в двойном подчинении султана и крымского хана, являлись наиболее мобильной и боеспособной вооружённой силой в регионе».
По оценке эксперта, упомянутая победа русских войск, равно как и взятие ими крепости Бендеры, подорвали лояльность татар в отношении османских властей. По сути, ногайцы оказались запертыми на юге Бессарабии и были вынуждены вступить в переговоры с командующим второй российской армией Петром Паниным о своей дальнейшей судьбе. По итогам этих переговоров едисанцы и буджакцы заявили о выходе из подчинения Османской империи и приняли покровительство русской императрицы. В дальнейшем, основная часть ногайцев переселилась в Приазовье. «Таким образом, военный триумф Румянцева привёл к интеграции кочевого населения Приднестровья в XVII-XVIII веках в состав Российской Империи», – сообщает Иваненко.
Заключение Кучук-Кайнарджийского, а затем Ясского мира (1791 год) – события, неразрывно связанные, как и успехи военачальников: Румянцева, Панина, Потемкина, Суворова. К слову, Суворов считал себя учеником Румянцева и всегда с почтением отзывался о своем учителе.
В Приднестровье образ Румянцева-Задунайского, вероятно, является одним из наиболее узнаваемых. Он запечатлен на денежных знаках. У стен Бендерской крепости установлен памятник Петру Александровичу.
Участники проекта «Румянцев-300» намерены ещё более акцентировать роль полководца. В планах – проведение международных конференций, подготовка печатных изданий, организация лекций и семинаров, музейных мероприятий, поездки по Румянцевским местам.
Нетрудно догадаться, сколь значимая роль отводится Строенцам. По весьма убедительной версии, именно в Строенцах 15 января (4 января по старому стилю) 1725 года родился будущий полководец. Здесь, на османской границе его мать, графиня Мария Андреевна Румянцева, временно проживала, ожидая возвращения мужа генерал-аншефа Александра Ивановича Румянцева, ездившего в Турцию по поручению императора Петра I.
Можно предположить, что путь русских дипломатов в Стамбул через Приднестровье считался в тот период наиболее приемлемым. Спустя почти сто лет, 5 марта (по старому стилю) 1815 года в Григориополе окончил свой путь русский дипломат Еремей Степанович Елизаров. Надгробная плита с его именем обнаружена на старом армянском кладбище. Надпись повествует о том, что титулярный советник «следовал по долгу коронной службы из Оттоманской Порты в столицу». По всей видимости, в пути дипломат тяжело заболел. Григориопольчане предали его тело земле в самом почетном месте. Надпись на надгробии продублирована на армянском языке.
И ещё одна параллель. 7 января 1724 года, всего годом раньше Румянцева, неподалеку, в Рашкове, принадлежавшем в то время польским магнатам Любомирским, родился Иоанн, сын Данила Крыжановского. Он прожил 96 лет и преставился в 1820-м. Личность Иоанна Крыжановского, в отличие от Петра Румянцева, ничем не примечательна в масштабах истории. Однако для более наглядного, «овеществленного» понимания эпохи важен сам факт, что плита, повествующая об одном из современников Петра Александровича, сохранилась – в 2018 году она была обнаружена участниками проекта «Имя на камне». Увы, до нас дошло не так много памятников, конкретных исторических объектов, артефактов того времени. В Строенцах (первое упоминание о селе датировано 1702 годом) самый ранний из сохранившихся памятников, насколько известно автору, относится к ХIХ веку. Это церковь Архангела Михаила, построенная в 1829 году стараниями генерал-фельдмаршала Витгенштейна и прихожан.
При относительно небольшом количестве уцелевших памятников архитектуры и, шире, материальной культуры ХVIII столетия любые свидетельства приобретают предельно значимый статус. При этом бесконечно важно, чтобы историческая картина «прочитывалась» на местности и соответственным образом воспринималась.
Так, в Строенцах вряд ли удастся найти человека, который бы не знал о происхождении Румянцева, в чем лично могли убедиться журналисты, буквально на днях побывавшие в селе. Вклад полководца обозначен на добротно сделанном стенде «Выдающиеся личности села», его именем назван местный музей, открытый в 1985 году.
И пускай версия о рождении Румянцева в Строенцах, при всей своей убедительности, не является общепризнанной. Как считает директор института Русского зарубежья Сергей Пантелеев, достаточно и того, что она «символически важна для миссии Приднестровья в Русском мире». Ибо речь идет не просто об исторических узах, а о глубинном, внутреннем единстве – на уровне чувства общей идентичности.
В данной связи Сергей Пантелеев заверил, что институт Русского зарубежья намерен активно содействовать реализации проекта «Румянцев-300», оказывать ему экспертную и информационную поддержку.
Как представляется, освещение проекта в СМИ, равно как и самостоятельные журналистские изыскания, должны составлять одну из немаловажных граней проекта. Журналисты ИА «Новости Приднестровья» и газеты «Приднестровье» уже побывали в Строенцах, где попытались выяснить, запечатлено ли имя Румянцева-Задунайского в местных преданиях, легендах, топонимах. О том, что из «преданий старины глубокой» дошло до наших дней, мы обязательно расскажем в одной из тематических публикаций – как-никак, проект «Румянцев-300» рассчитан на пять лет.
Биографии великих людей – плодотворная и фактически необозримая нива. Хочется верить, что ценными сведениями из жизни Петра Александровича поделятся историки, краеведы. Сам «приднестровский феномен» предполагает наличие разноплановых исследований, так или иначе затрагивающих судьбы целого ряда народов и государств. А если нанести на карту республики туристические маршруты, связанные с крупными историческими фигурами, знаменитыми соотечественниками, вся она будет покрыта многочисленными пересекающимися линиями.
Карта получится ещё более подробной, если учесть символику, атрибутику (представляется производство нового коньяка под названием «Румянцев-Задунайский») и, конечно, легенды, неизбежно, как резонанс, возникающие вокруг легендарных личностей, будь то победитель турок при Ларге и Кагуле, великий русский поэт или бессарабский Робин Гуд.
Задача исследователей – собрать и популяризировать исторические данные, сделать так, чтобы разрозненные сведения, все эти «версии», легенды, изустные предания, подобно кругам на воде, не исчезли в новую информационную эпоху. Продолжение следует…
Николай Феч.
