Почему чужой город нам кажется совсем другим, таким необычным и таким любопытным.
Иногда мы с семьей ездим по разным делам в Кишинев. Это город моего студенчества, моей первой работы. И я люблю его. По старой памяти. Люблю его центральную часть, переходящую в улицу Щусева, на которой стоял мой старенький дом. Из дома дорога приводила меня в университет, а затем нередко и на Комсомольское озеро, где в окружении одногруппников можно было отлично прогуливать пары.
Приезжая спустя десяток лет в этот город, я всякий раз не решаюсь пройти знакомыми дорогами по знакомым местам. Мы едем с семьей по другим районам, попадаем в другие места. И я всякий раз радуюсь тому, что наш маршрут складывается именно так – мимо/помимо мест моей молодости. Потому что я боюсь этих воспоминаний, не решаюсь бередить душу. Потому что папы, в чьем доме я жила, уже нет. Потому что еще много всяких «потому что»… Которые могут стать триггером чего-то точно похуже простой светлой ностальгии.
Но мне нравится нынешний Кишинев, как нравился и прежний. Он большой, многолюдный, современный. Он всегда, кажется, на шаг впереди. Здесь непременно для меня находится много нового, немало интересно, удивительного, удивляющего. Кофейни, сети магазинов, услуги, необычные локации в парках, модные люди, стильные вывески. Особая атмосфера, особый ритм жизни. Здесь даже есть настоящие книжные магазины с настоящими современными изданиями современных авторов. Конечно, я отлично осознаю, что срабатывает «эффект плацебо»: люди, улицы, дома, небо – все это отчасти просто кажется другим, не таким, как в родном Тирасполе.
И все это просто потому, что я знаю, что нахожусь в другом городе, в другой системе координат, с другим штрих-кодом. И тогда я еще более внимательно всматриваюсь в лица, фигуры, вдумываюсь в слова, оброненные кем-то кому-то на моем пути, проходящем мимо. И из этих обрывков фраз я умудряюсь составить целую картину в красках и тонах, где-то дорисовывая, где-то додумывая. В чужом городе я с пристальным вниманием начинающего архитектора или дизайнера интерьеров изучаю архитектуру и постоянно смотрю по сторонам или вверх. В родном же Тирасполе, как правило, такого со мной почти не бывает. Просто потому, что мне кажется: тут я знаю все. Мне кажется…
…И вот я путешествую по улицам, захожу в магазины, говорю с людьми, спешно перехожу через дороги, оглядываюсь, ускоряю шаг… Заскакиваю в пролегающую через мой эфемерный маршрут кофейню, заказываю что-то банальное себе и что-то новое, вкусное и, конечно, подороже сыну. Выхожу, глажу кишиневского кота по огромной голове (замечаю про себя, что даже коты здесь какие-то другие), шагаю дальше. Следую по делам, по дорогам, ведомая впечатлениями, запахами, суетой, подхватываемая одним каким-то общим движением города, людей, порывом ветров, теплого пара из то и дело открывающихся дверей кафешек. На лету ухватываю, какие настроения царят среди людей, улавливаю, о чем они ведут разговоры. Читаю вывески, перевожу слова своему сыну, перевод каких знаю, еще помню. Глазею. Мне интересно здесь все. Глупо, конечно, но так уж устроен человек: чужое всегда кажется каким-то особенным.
И вот, мой марафон по этому самому другому городу наконец подходит к концу. Насмотревшись вдоволь, набегавшись прилично и порядком устав, я сажусь в машину и пассажиром еду домой. Я чувствую себя абсолютно выжатой. Массой впечатлений, невероятным ворохом новой поглощенной информации, мельтешением людей, домов, машин, слов, фраз, окон, светофоров, уличных собак, вывесок и арт-объектов. Аптек, билбордов, переулков, свежевыкрашенных скамеек, логотипов на дверях, логотипов на сумках, логотипов на общественном транспорте… И в этом хороводе начинает кружиться голова. И хочется закрыть глаза. Сесть и просто закрыть глаза. И открыть их уже у себя дома, в своем городе, в своем маленьком уютном Тирасполе.
И уже через полтора часа я на месте. Вот въезд в город, вот район Мечникова, дальше – 14-я школа, наконец совсем родная Бородинка, а вот и моя улица Федько. Я поднимаюсь на лифте в квартиру, бросаю ранец на обувную полку, надеваю шлейку на обезумевшего от счастья пса. И выхожу с ним на улицу. Я иду на улицу Ткаченко, захожу в любимую кофейню, прошу фруктового чая с апельсиновыми кусочками. Спускаюсь по лестнице на набережную, сажусь на новенькую скамейку, отпускаю с привязи собаку, беру в руки кленовый листок, приземлившийся мне на рукав. И, откидываясь на спинку скамьи, выдыхаю: «Как же хорошо дома»…
Мила Иванова.
Фото из открытых источников.
