Чтобы лучше понимать смысл (или бессмыслицу) земной суеты, надо почаще смотреть в небо. Сейчас оно обычно красивое, вдохновляющее, все равно, покрыто ли облаками различной конфигурации и плотности, сияет ли ясной голубизной. Но и там, в вольных воздушных просторах, если присмотреться, кипит своя жизнь и своя суета. Настоящие же чемпионы среди пернатых по скорости и маневренности – стрижи и ласточки. Весной и летом от рассвета до заката солнца наше южное небо зачастую просто кишит этими маленькими поднебесными быстролетами.
Как очень часто бывает, многие люди просто не ведают о разнице между ласточкой и стрижем, как и между грачом и вороной, дроздом и скворцом… Винить обывателя за «орнитологическое невежество» мы не собираемся: мир полон более насущных забот и интересов. Отметим также, что стриж и ласточка очень похожи, но только внешне, любой зоолог знает, что эти птицы даже не родственны друг другу. Стрижи ближе к колибри, ласточки же принадлежат к многочисленному отряду воробьинообразных, включающему тысячи видов птиц, от синиц и воробьев до ворон и воронов.
Типичный для наших мест черный стриж отличается от ласточки не только отсутствием светлого брюшка, но и более длинными, серповидно изогнутыми крыльями непревзойденного летуна. Стрижи проводят в полете примерно 10 месяцев в году и никогда не садятся на ровную землю – только на скалы или вертикальные поверхности зданий, цепляясь острыми коготками. Недаром древние греки называли их «ласточками без ног». Родная стихия стрижа – высота. Ласточки в этом плане гораздо более «приземленные», порой их можно наблюдать пьющими воду из луж на проселочных дорогах. Кстати, в наших краях обычны три вида ласточек. Деревенская, или касатка, – самая крупная и, пожалуй, наиболее красивая, а также любимая в народе. Городская ласточка, или воронок, – мельче и тусклее по окраске. Еще меньше и скромнее выглядит ласточка-береговушка, которая, в отличие от других видов, гнездится не рядом с человеком, а в глинистых обрывах, часто по берегам водоемов. Отличаются стрижи от ласточек также голосами: если первые звонко «визжат», то вторые негромко щебечут.
Смешанные стаи стрижей и ласточек в небе – характерная, милая деталь, без которой трудно представить наш «теплый сезон» в природе. Правда, стрижи прилетают позже и улетают раньше, в сентябре их уже след простыл. Характерно также, что стрижи у нас – птицы очень «урбанистические», за городом редкие, поскольку любят гнездиться в высоких постройках – они заменяют им природные скалы. Ласточки охотно лепят свои гнезда под крышами даже низеньких сельских хаток, поэтому с удовольствием летают практически везде.
Любопытно, насколько «обласкана» в мировой культуре ласточка, и как, по сравнению с ней, «недолюблен» стриж. Возможно, причина отчасти в том, что наши пращуры беспечно относили стрижей к ласточкам. Летают в небе такие птахи, кто их разберет, нам некогда, надо пахать и сеять… Кроме того, ласточки постоянно селились в деревнях, а стрижи – нет. Сине-белая с оранжевой грудкой касатка еще и внешне гораздо приятнее однотонно черного стрижа. Да ведь черный цвет – траурный, тревожный. Поэтому стриж издревле символизировал грозу, непогоду, недобрые перемены. Зато ласточка приносила весну, по народным поверьям, она засыпала на зиму под землей и вылетала на свет Божий с приходом тепла. Этот «антинаучный» сюжет есть даже в стихотворении Гавриилы Державина «Ласточка». Ласточки в изобилии «летают» по стихам Фета, Тютчева, Майкова, Бальмонта… Хотя в трагическом XX веке образ усложняется: у Мандельштама или Ходасевича ласточка символизирует обреченный, мечущийся между мирами человеческий дух.
Переосмысление былой идиллии есть и в характерном пассаже из романа Андрея Платонова «Котлован»: «Еще высоко было солнце, и жалобно пели птицы в освещенном воздухе, не торжествуя, а ища пищи в пространстве; ласточки низко мчались над склоненными роющими людьми, они смолкали крыльями от усталости, и под их пухом и перьями был пот нужды – они летали с самой зари, не переставая мучить себя для сытости птенцов и подруг. Вощев поднял однажды мгновенно умершую в воздухе птицу и павшую вниз: она была вся в поту; а когда ее Вощев ощипал, чтобы увидеть тело, то в его руках осталось скудное печальное существо, погибшее от утомления своего труда». Но давайте не будем зацикливаться на грустном. Спасибо стрижам и ласточкам, оживляющим небесные выси, создающим хорошее настроение, зовущим душу в полет!
Леон Полевой.
