Однажды я гостил у приятеля. Беседовали на различные темы. Постепенно перешли к воспоминаниям о давно минувших годах. Среди разных житейских историй за чашкой чая, который давно остыл, одна растеребила мою душу. И вот нет-нет, да рассказанное товарищем возвращает меня в те далекие послевоенные годы. Его рассказ крепко засел в памяти…
Когда по соседству с моим приятелем безбедно жила семья Фокиных – Онуфрий и его жена Профира. Но радости в доме не было. Аист не принес им детей. Жизнь протекала уныло, монотонно. Особенно не давали покоя соседские звонкие детские голоса да ватага ребятишек, гоняющих по пыльной улице обручи из толстых проволок от старых развалившихся колес. А кому везло больше – от кадушек для солений, чем ребята очень гордились, по-мальчишески выходя впереди ватаги. Шумные возгласы с улицы часто приводили в ярость бездетных соседей, и хозяин даже мог выйти с палкой навстречу ребятам, которые при его появлении у ворот стремглав убегали.
По соседству жила вдова Анна Ферару с единственной дочерью Любой. Хотя было голодное время, Люба росла веселым ребенком. Несмотря на постоянно пустой желудок, она бегала и играла на улице с утра до вечера.
Работая старшим конюхом в колхозе, дед Онуфрий иногда подъезжал в обед на подводе, брал мешок на плечо с какими-то кругами (дети понимали, что это украденный у лошадей макух) и выносил на чердак дома. В один из летних знойных дней мальчишки услышали во дворе бабы Профиры плач Любаши. Заглянув во двор, увидели страшную картину: хозяйка волочила Любу за волосы, а затем заперла в кладовку. Пацаны испугались и убежали домой, гадая, что случилось. Оказалось, голодная Люба заприметила макух на чердаке соседей и решила хоть как-то насытиться. По лестнице залезла на чердак. Хозяйка услышала глухие шаги и поймала маленькую воровку. Хозяин, пришедший на обед, забил кол посередине двора, взял собачью цепь, привязал девочку в жару, надев на нее солдатскую каску, и ушел обратно на работу.
Будто Бог увидел эту драму, и небо затянули облака. Стало прохладно, иначе девочка, наверное, не выдержала бы зной в железной каске. Сколько она сквозь слезы ни просила Профиру дать ей хоть глоток воды, та была непреклонна. Хозяин пришел чуть раньше и, взяв в руки армейский ремень, стал ждать прихода Анны за дочкой. Только та появилась в переулке, ребятня побежала навстречу, наперебой рассказывая о случившемся. Бедная Анна, бросив сапу, побежала к соседям. Пока она дрожащими руками пыталась отстегнуть ремешок с худенькой шейки дочери, дед Онуфрий лупил по спине матери, сопровождая избиение словом «воровки». От видавшей виды кофточки остались одни лоскутки.
Узнав о случившемся, колхозницы на следующий день оторвали по кусочку от своих дневных пайков и вручили Анне. По тем голодным годам это была немалая помощь.
Вскоре Анна обменяла свой дом на Новые Малаешты. Так называлась южная часть села Красногорка. Анну добродушно приняли и оказали материальную помощь, их жизнь стала потихоньку налаживаться. Люба пришла в себя от пережитого, а осенью пошла в первый класс местной школы.
Прошло время… Онуфрий с женой состарились, вскоре оба покинули этот мир.
Провожали их без всяких обрядов несколько близких родственников. С собой старики ничего не взяли: все ворованное в колхозе осталось на чердаке, добро раздали голодающим.
Люба закончила семь классов, начала работать в бригаде. Перешагнув двадцатилетие, вышла замуж за красногорского парня Федора Болотова. Оба устроились на работу на местную ферму. В семье царили покой и согласие. Люба родила трех сыновей, которые росли в любви родителей.
Но со временем у Феди появилась компания, нередко приходил домой хорошо «заправленным». Уговоры жены не действовали. Дело дошло до оскорблений и рукоприкладства – не только в отношении Любы, но и детей. Так продолжалось долго.
Дети тоже ожесточились, стали грубить матери. В одну из ночей Федор вышел на улицу и не вернулся. Искали его всем селом, к концу дня нашли далеко в поле мертвым.
Дети, повзрослев, выучились на водителей, их приняли на работу в гараж местного колхоза. Но с их тяжелыми характерами в коллективе не прижились и уехали, даже не сказав матери куда. Люба осталась одна. Сыновья так и не дали о себе знать.
Такая вот судьба простой крестьянской девочки, с малых лет не знающей, что такое наесться досыта, что такое настоящее счастье во взрослой жизни из-за мужа-тирана, полностью испившей чашу от жестоких детей и одиночества на старости лет, а дальше проводы в последний путь. В складчину добрыми соседями.
Иван КИРЖОЙ, пенсионер. с. Малаешты, Григориопольский район.
Фото: www.cdn.fishki.net
