Вот говорят: скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. А я думаю, дружить могут и совершенно разные люди.
Много лет назад во время учебы на историческом факультете я познакомился с Василием Лозой. Фамилия самая что ни на есть винодельческая, родом из села. Семья у них крепкая, верная многовековым традициям. У таких руки сами тянутся к земле – без дела минуты не сидят. В этом смысле мой друг – полная моя противоположность.
Боюсь представить, какими глазами смотрел тогда он, сельский житель, на меня недотепу. Во время археологической практики показывал, как лопату держать.
Ума не приложу: что вообще свело нас на белом свете? Впрочем, нет, я, кажется, знаю. Ни для него, ни для меня жизнь не исчерпывается внешней, материальной стороной. Лоза в этом смысле – философ, зрит в корень и всё пропускает через себя.
Выражается это порой в гротескных, парадоксальных формах. На всю жизнь я запомнил фразу, которую впервые услышал, приехав к Василию: «Хочешь воды, выпей вина». Оно и верно. Стоило мне захотеть пить, как из погреба чудесным образом возникал глиняный кувшинчик с рубиново-искристым или же золотистым напитком.
Не скажу, что мой организм однозначно положительно воспринял превращение воды в вино. Сами хозяева умудрялись еще и ударно трудиться на тридцати сотках приусадебного участка. А кроме него была и «фазенда», как именуют здоровенный кусок земли в поле. Стоит ли говорить, что «отдых на фазенде» предельно далек от наших, городских стереотипов.
Помню, в тот исторический приезд мне поручили «привязать в гырле козу». «Гырла» – небольшая речушка, воду из которой используют для орошения. Но тогда воды не было. Русло на вид пересохло. Поэтому, ничего не подозревая и уже частично преодолев страх перед козой, я ступил на дно канавы. А в следующий миг ушел в вязкий, топкий ил по колено. Хуже того! В толще напоролся на битое стекло.
Пришлось оказывать первую медицинскую помощь – ни о каком дальнейшем участии в хозяйственной жизни с моей стороны, естественно, и речи не было.
В другой раз я был отправлен собирать яблоки. Васина бабушка выдала пару деревянных ящиков, показала дерево. Горожанина вновь оставили без присмотра – то была роковая ошибка. Процесс срывания «по яблочку» до жути монотонный, утомительный… Догадываетесь, что пришло мне в голову? Правильно, я потрусил дерево. И лишь спустя годы узнал, что битые яблоки долго хранить нельзя.
Учитывая эти и подобные анекдоты, вообще странно, что и спустя годы Василий приглашает меня к себе. Так, буквально на днях я был на уборке винограда. Сухая, жаркая осень приводит в уныние овощевода. Винодел торжествует: ягода набирает сладость – значит, меньше придется добавлять сахара в процессе изготовления. Да и столовые сорта легче продать.
Мы первым делом собрали тот, что на арке. Там у Василия растет некогда популярный технический сорт Нога (вариант: Ноа). Эта самая Нога ароматна, сладка, однако стоит прикоснуться, осыпается. Я старался этого не замечать. А вот друг терпеливо собирал уцелевшие виноградины, приговаривая по-молдавски: «Бобицэ ку бобицэ – фаче о рокице» (бубочка к бубочке – вот и платьице). Так напутствовал дедушка, пояснил он.
Что ни говори, трудолюбие в селе впитывают с молоком матери. Мы, понятно, в день сбора винограда – а это и праздник, венец трудов! – впитывали не одну премудрость старших поколений. По возможности совмещали приятное с полезным.
От арки перешли к шпалерам и кустам в поле, то бишь «на фазенде». Младший сын Василия – а ему и всего-то шесть лет – стоя на стуле, как иные стихи рассказывают, изо всех сил крутил рукоять дробилки. Нога в плане сока прижимиста. Зато Лидия не перестает радовать урожайностью: нектар так и льется из янтарных гроздьев.
Управились с началом сумерек. Руки-ноги (по крайней мере у меня, с непривычки) отваливались. Неутомимый Василий, как обещал, повел сына на рыбалку.
Сидя на берегу, с волнением наблюдали, как над деревьями поднимается красавица-луна. «А знаешь, – задумчиво произнес мой друг, – виноград, он ведь тянется к людям, как живой. Само общение с ним дорогого стоит. Короче, что бы там ни говорили, далеко не все сводится к вину».
Ну вот, я же говорил, что Лоза – философ. И, полагаю, он такой не один. Если задаться целью, пообщаться с сельскими жителями (не теми, кто «злоупотребляет», а большими, настоящими тружениками), уверен, можно составить особую почвенную философию лозы. Я уж молчу про сборник примет и тостов.
Петр Васин.
Фото www.inprominox.com
