Наверное, у каждого дома есть раритеты, дорогие предметы. У кого-то это фамильное золотое колечко, у кого-то – сабля с инкрустацией от прадеда-будённовца, у кого-то – прижизненный сборник Анны Ахматовой. А у жительницы Рыбницы, бывшего директора средней школы №9, известной рукодельницы Евгении Артёмовны Туранской самая дорогая вещь в квартире – белая сорочка, сшитая (от первого до последнего стежка!) руками её мамы. Только кружево, связанное крючком, – от тёти Дони, маминой сестры. А все остальное – выбор ткани, раскрой, пошив, мережка – это мамины сердце и руки.
– Я как будто бы вижу свою молодую красивую маму, которая сидит за шитьём, тонкой иголкой вытаскивает ниточку за ниточкой для мережки, чтобы сорочка получилась нарядной и красивой, чтобы понравиться любимому мужу, который только недавно вернулся с фронта. Сидит над шитьём мама, и мы с ней поём песню на два голоса:
– Чом ты нэ прийшов,
Як мисяць зийшов,
Я ж тэбэ чека-ала…
А незаметно подошедший отец стоит, прислонившись к дверной притолоке, и из глаз его текут слёзы счастья: именно об этом он мечтал на войне под Будапештом и Берлином…
Вот так оно и получилось – планировала написать о раритетном изделии, о колхознице-рукодельнице, а получилось – о судьбе простой, но такой богатой добрыми традициями семье обычных колхозников. Людей, которые и для страны сделали много, и для своей семьи, которые умели жить просто, но по-людски – чисто и красиво.
– Про отца я знаю меньше, а мама о себе рассказывала много, – вспоминает Евгения Артёмовна. –
Мама родилась в 1922 году в селе Ержово в крестьянской семье с хорошим, по тем временам, достатком – в хозяйстве были лошади и коровы. Когда начали создавать колхозы, дед отвёл скотину в общее хозяйство, оставив дома только корову – чем детей кормить, если коровы нет? Кроме мамы, в семье было ещё две девочки. И все они с раннего детства обучались рукоделию. Вот и моя мама Люба, в девичестве Яблонская, умела не только на поле работать и корову доить, но и ткать, шить, вышивать и даже немного вязать. Признанным мастером вязального крючка в их семье была средняя сестра Евдокия, которую все ласково звали Доня. И часть своего приданого девочки шили сами…
Мама была у меня красавица, умела за собой ухаживать – этому тоже бабушка научила. В бане девочки мазали лицо и руки кукурузной мукой, а потом смывали этот скраб, и после мытья головы волосы полоскали в отваре ромашки или липы. Красивые были девчата, а моя мама – краше всех!
Вот и заприметил трудолюбивую рукодельницу-красавицу демобилизованный солдат Артемий Туранский, и как раз перед войной они начали встречаться.
– А когда поженились?
– Мама на этот вопрос всегда отвечала: когда кукурузу жали. Перед самой войной они и поженились. А тут – война… Отца, как и многих военнообязанных мужчин, не успели призвать в армию –
так стремительно наступали фашисты. Ему пришлось остаться на оккупированной территории, а за это время родились я и мой брат Михаил. Когда наше село Ержово было освобождено, отец ушел на фронт. Он дошёл до Берлина и вернулся домой после Победы – с боевыми наградами и ранениями, но главное – живой. Не каждой семье так повезло…
Семья наша была дружная, родители любили и уважали друг друга. Отец работал водителем, и зимой каждое утро мать грела ведро воды, чтобы он мог залить в свою полуторку. Отец называл мать ласково – «моя ласочка». А вы говорите – Ромео и Джульетта!
Семья, как и многие в послевоенные годы, жила скромно. Но –
жили, работали в колхозе и ещё строили дом – большой, просторный, чтобы было место и для взрослых, и для детей. Многое в доме было сделано руками родителей. Отец мастерил столы, лавки, полки для посуды, а мать шила постельное бельё, вышивала рушники и покрывала, чтобы было красиво и уютно.
Женя и Миша всегда были одеты чисто и прилично. Пальто, шапки и ботинки покупали в магазине, а рубашки, штаны и платья мама шила сама. Руками – швейной машинки в доме не было. Зато в семье царили трудолюбие, любовь и забота друг о друге.
Отец из командировок всегда привозил подарки жене и детям. А однажды он привёз из Песчанки приёмник «Искра», и жители всей магалы приходили слушать последние известия и передачу «Театр у микрофона»…
Сейчас даже трудно представить: тогда, в тяжелейшее послевоенное время, когда и хлеба было не всегда вдоволь, женщины старались быть красивыми и нарядно одетыми, чтобы нравиться своим мужьям и любимым. Вот и Любе захотелось сшить себе исподнюю сорочку, которую можно было одевать в праздничные дни под одежду. Это потом были комбинашки, комбидрессы, грации, а тогда у большинства женщин были простые ситцевые сорочки на бретелях. А маме захотелось сшить что-то необычное. Как-то в магазин привезли белый ситец очень хорошего качества. И именно из этой ткани она решила сотворить для себя красивую сорочку.
Люба сама придумала модель –
из чего будут бретельки, где украсить сорочку мережкой, как оформить сорочку на линии бёдер…
Рукоделием в основном женщины занимались после окончания сельскохозяйственных работ –
глубокой осенью и зимой. Вот и Люба, управившись с хозяйством, натопив печку, принималась за работу. Сыну это было неинтересно, а дочь любовалась маминой работой – как она высчитывает ниточки, а потом на строго рассчитанном месте вытягивает их по одной. Потом это всё превращалось в чудное украшение – мережку. А вот бретельки и низ сорочки Люба доверила вывязать своей сестре Доне, и та справилась со своей задачей блестяще. Когда работа была закончена и Артемий увидел свою жену в новой сорочке, он не смог сдержать восхищения: «Какая ты у меня красивая!».
Сорочке этой больше шестидесяти лет. Давно уже нет в живых её хозяйки, Любови Саввовны Туранской, а белоснежная, накрахмаленная, она как будто ждёт, чтобы её надели и снова восхищали своим вкусом и изяществом. Впрочем, в нынешнее время эту сорочку вполне можно было бы надеть как оригинальное, баснословно дорогое платье от самого модного кутюрье.
– Евгения Артёмовна, а вы не хотели бы продать эту сорочку или подарить её в музей?
– Я много своих изделий отдала в музей, но сорочку не отдам никому – она пахнет мамой, несмотря на годы, прожитые без неё. Грустно это…
– Тогда, может, споём?
– «Чом ты не прийшов,
Як мисяц зийшов,
Я ж тебе чека-ала…»
Дина ЛИСТЮГИНА.